JOSEFINE FRIDA PETTERSEN

Имя: Эрика Вегенер (Erika Wegener). Возраст: 21 год. Чистота Крови: чистокровная.

Сторона: нейтралитет. Занятость: в поиске себя/что-то творческое.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
Эрика похожа на свою мать в её лучшие годы: тонкая, звонкая, улыбчивая. Светлые волосы, как наследие далёкой Швеции, и только что-то неуловимое в чертах лица даёт заподозрить породу Вегенеров. «Мы с тобой похожи больше, чем ты думаешь, — выводит она размашистым почерком, отвечая на очередное письмо сестре. — И я точно знаю, когда ты что-то скрываешь». Эрика иногда кажется недалёкой из-за весёлого лёгкого нрава, но за вечным оптимизмом скрывается тонко чувствующая натура и человек, способный броситься на защиту близких без лишних раздумий. «Это тебя и погубит», — думает Лизе, выводя в ответ очередное безликое «всё тебе кажется, дурёха, занимайся лучше картиной, а не играй в детектива». На душе кошки скребутся — Лизе не любит врать.
В 1976 году, после смерти матери, всё идёт наперекосяк, всплывают старые тайны. Так Эрика узнаёт, что на самом деле человек, которого она всю жизнь считала отцом, ей дядя, шантажом принудивший вдову своего брата выйти за него замуж. Многое это объясняет: некоторую холодность отца, особое потакание младшему сыну, Томасу, побег Лизе из дома — но не объясняет её враньё, ведь за столько лет она не нашла и минуты, чтобы рассказать ей! Узнав правду, Эрика чувствует себя преданной, уязвлённой. Привычный мир рушится, и ей нужно что-то, за что можно схватиться. Она выбирает борьбу за справедливость и добро, попытку изменить мир к лучшему, и именно поэтому радостно хватается за слухи о секретных подпольных организациях по борьбе со злом. Возможно, исключительно назло отцу/дяде с анти-маггловскими взглядами.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Ты моя младшая сестра, которую я всегда оберегала и о которой заботилась. Мы очень разные — ты куда больше похожа на нашу мать внешне, да и внутренне, наверное, тоже, только куда менее скованна условностями. Ты многого обо мне не знаешь, потому что я считаю тебя ещё совсем маленькой, невинной, и пытаюсь уберечь от ужасов большого мира, однако сейчас, когда он так стремительно меняется, не самое ли время доказать мне, что и ты не лыком шита и на многое способна? Тем более, как выяснилось, многого о тебе не знаю и я.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Внешность менябельна, хотелось бы, правда, какой-то подобный типаж. Имя уже упоминалось, но тоже можно поменять, фамилия остаётся этой, так как Эрика ещё абсолютно точно не вышла замуж. Приходите, будем играть в сестринские отношения, могу втянуть вас в детектив, можете искать пути присоединиться к Ордену Феникса, как я предложила выше, а можете и отказаться от этой идеи, на ваш вкус. Вы абсолютно точно найдёте, как развлечься, соигроков тут много как в магической Европе, так и в Британии.
Большая просьба написать мне перед анкетой, я поделюсь фактами общей биографии, там немного всё запутанно.

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Мило улыбаться и строить из себя дурочку, молчать, когда тебя унижают, намекают на твоё место — не самое высокое, не обольщайся — когда дают понять, что ты никто и звать тебя никак, было для Лизе практически привычным. Дома, ещё до своего побега, она почти не поднимала глаз в присутствии Штефана, предпочитая ограничиваться короткими фразами и не умничать, когда не спрашивали. Все её действия были молчаливыми, всё её сопротивление — без прямой конфронтации. После побега она как будто расправила крылья, почувствовала пьянящий вкус свободы, и даже на работе заметили эту перемену в ней. Она стала куда больше выступать против несправедливого отношения к себе и другим младшим, хотя и умела, по-прежнему, с улыбкой на лице, дать отпор без прямой конфронтации. У неё было преимущество: она годами училась постоять за себя так, чтобы при этом не пострадать слишком сильно. Сейчас, когда чужой начальник едва ли не пальцами щёлкает, привлекая её внимание, Лизе только приподнимает бровь в недоумённом жесте, однако пока что ей не до споров — их с Уиллой Корвин объединяет абсолютно наплевательское отношение к ним начальства, за которое они, вероятно, и поплатятся.
Расселлу не нравится идея оставлять подопечных одних, Лизе это по его глазам и поджатым губам видит, поэтому она решает отвести подозрения.
— Но ведь так можно сэкономить время, разделить усилия, — начинает она как будто бы издалека. Расселл — как же легко читать его выражение лица, вечно брезгливое — делает шаг к ней и едва заметно делает угрожающий жест рукой, мол, я тебя предупреждал, Вегенер. Лизе прячет взгляд и усмешку.
— Когда старший по званию отдаёт указание, Вегенер, ты обязана подчиниться, — шипит Расселл. — Иначе последствия не заставят себя ждать.
Приходится промямлить «да, сэр» и скрестить руки на груди, закрываясь от неприятного взгляда начальника. Расселл ещё с пару секунд смотрит на неё, точно она лично убила этих несчастных, и только потом, поддавшись на мнение своего коллеги из американского департамента, скрывается вслед за ним в лесной чаще. Усмешка кривит губы Лизе — она хороша, конечно, эта Уилла, но Лизе на всякий случай относится к ней настороженно. Зная, какими способами часто выгрызаются себе повышения, она бы не была так уверена, что через неё не переступят, как только представится возможность.
— Неплохо, — всё-таки позволяет себе улыбнуться Лизе и покрепче перехватывает палочку. — Поселение там действительно есть, я надеюсь? Иначе нам несдобровать.
Впрочем, по довольному виду Лизе можно понять, что ей не то чтобы есть дело до того, что их ждёт по возвращении старших — в конце концов, они добились желаемого, оставшись один на один с местом преступления. Сейчас, именно сейчас, их шанс показать себя. Лизе, конечно, рада бы разобраться со всем сама, но ей всегда были известны прелести взаимовыгодного сотрудничества. К тому же, они работают на разные организации, это ли не везение? Не придётся делить премию и расположение высшего начальства по возвращении.
Пока Уилла потрошит личные вещи жертвы, Лизе устремляется прямиком к телу. Сначала — визуальный анализ: быстро вспомнить информацию, собранную коллегами, сравнить отметины с предыдущими, исключить возможность подражателя. Для более точного сравнения понадобились бы колдографии, но Лизе пока справляется и так, память у неё хорошая. Она садится на колени рядом с девушкой и разглядывает отметины, затем проводит палочкой, пытаясь уловить остатки магического влияния, уточнить влияние тёмной магии.
— Скорее всего, ритуальный кинжал или что-то в этом роде, — отзывается она на вопрос своей невольной коллеги. — Не оставляет магический след в привычном его понимании, но кое-что отловить можно. Если приглядеться, края у раны выглядят слишком ровно для предмета без магии и не фонят, как при магическом воздействии. А ещё пахнет тёмной магией, поэтому ваши авроры наверняка были так заинтересованы в деле.
Лизе поднимается на ноги, отряхивает колени от земли.
— Пока не могу с уверенностью сказать, но скорее всего это темномагический ритуал с привязкой к крови. Чего хотели добиться — это самая важная часть.
Она быстрым уверенным шагом движется к алтарю, где, очевидно, и происходила основная часть ритуала: девушку резали именно там. Ей нужно буквально несколько минут, чтобы подтвердить или опровергнуть собственную гипотезу, но это она может делать и с закрытыми глазами, поэтому обращается к Уилле, пусть и не поворачиваясь к ней:
— Есть какие-то связи с другими жертвами? Если это действительно ритуал, может быть закономерность среди жертв. Необязательно, но по опыту...
Мягкий луч диагностического заклинания льётся из её палочки на камень и пятна крови на нём.
— Пока я поняла только, что все жертвы не волшебники, что очень и очень глупо, когда действительно хочешь добиться чего-то магического. Кровь волшебника и кровь маггла отличается довольно сильно по своим свойствам.

Jennifer Lawrence or Mackenzie Davis

Имя: Эва Селвин; Возраст: ~ 28-30 лет; Чистота Крови: Чистокровна.

Сторона: Орден Феникса (не состоит в нём, но знает об оном и поддерживает). Занятость: Владелица небольшого собственного издательства, а так же радиоведущая станции WWN.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Сегодня каждый, кто знает чету Селвинов обязательно упомянет — Эва совершенно не похожа на свою семью: слишком живая, странно задорная. И в этом будет его главная ошибка, ибо девушка подлинное олицетворение главных грехов своих родственников: своеволие, гордость, переходящий в себялюбие нарциссизм, алчность, самоуверенность. Почему же тогда она не являет собой классического представителя Пожирателей Смерти, не разыскивает тайные знания и не вершит чужие судьбы взмахом собственной палочки?
Главные причины кроются в детстве, в пору, когда Ава была совсем крошкой. Второй ребёнок в семье купался в общем обожании, особенно — обожании отца, который хотя и являл собой человека чрезвычайно строгого нрава, таял перед взглядом дочери. Ведь она его маленькая девочка, хрупкое создание, которое, непременно, следует оберегать от каждой опасности. Подобное отношение взрастило в Эве чувство собственной важности без причины, просто «потому что». Озорница и выдумщица с малых лет, противопоставляющая себе тяжёлому и холодному нраву старшего брата: только за все проказы Эвы доставалось именно Чарльзу.
Иначе говоря, в то время, когда поставленную уверенность Чарли воспитывали в долг семье, учили его обязательству через болезненную несправедливость; то Эва была принцессой, от которой скрывали каждую чёрную весть. Так можно ли удивляться после этого, что девочка начала думать не в чёрных, циничных цветах, а светлых и ярких? Отец (главный авторитет в семье) вел с ней только «беседы счастья», а мать научила эстетике.
Любознательность к миру, жажда до новых знаний активно начала проявлять себя в школьную пору, предметом же своего изучения Селвин избрала человека. Предмет непонятный и сложный, наблюдать за которым можно было слишком долго: а все свои эксперименты с людскими ресурсами она изливала острым языком в школьных изданиях. Здесь важным будет заметить, что писания часто являли собой сатирический, иногда даже злобный характер, но всегда соблюдали мораль. Всегда оберегали то хорошее, которым её окружали с детства. Писательский талант не ограничивался статьями: Ава так же писала короткие рассказы, лирические заметки и многим другим. Она дерзила, спорила, доказывала, смеялась.
После окончания школы отец не хотел лишаться своей дочери — слишком дорогое сокровище, чтобы так просто отдать его какому-нибудь недостойному. Это было одно из немногих решений его чувств, а не разума, возможно, оное вложила бабка. Родители приобрели для Эвы некоторое издательство, и позже именно под руководством Селвин издавались кое какие еженедельники и сборники.
На этом всё и должно было закончиться: счастливая пора семьи. Самостоятельная дочь встала на ноги. Вот только просто обрести самостоятельность для Авы было недостаточно, ей нужно было быть кем-то, способным оставить после себя след. След не простого редактора еженедельника, о котором забудут в следующем полугодии. Мотивы не ограничивались только этим: в современной политической обстановке активистка не видела истины или благодати в действиях Пожирателей Смерти, к которым были причастны её отец и брат. Подобно своей бабушке — Хелене Селвин, она уличала настоящую суть и понимала, как сильно ошибаются приспешники Волондеморта. Повально марионетки. И она начинает говорить: сначала дома, за столом, открыто выражая несогласие. Только в этот раз к ней отнеслись не как к принцессе, а как к дурочке, как к девушке, которой следует ждать своего часа материнства и молчать. Громкие резкие слова, ведущие к коллизии. Спор перерастает в большее, в какой-то момент Эва начинает вести политику своего издания в сторону распри властей, критикуя набирающее силу движение Пожирателей Смерти. Это становится гранью: отец не терпит неповиновения, ставит суровый ультиматум, вынуждая прекратить хоть как-то сопротивляться воле семье, в частности, его — Джозефа Селвина. Пренебрегая гордостью, пришлось склониться — но голову девушка не опускала. Теперь Ава понимала, что отговорить отца ступить на другой путь невозможно, что действовать наперекор в открытую тоже. И если она действительно хочет продолжать оставаться быть верной себе, то следовало избрать тайный путь достижения своих целей. 
Постепенно личность Эвы обрела фальшивое отражение: его видело большинство — семья, коллеги, аристократы. Если имя Авы Селвин всплывало в разговорах, то только как о местной издательницы, а позднее и радиоведущей станции WWN. Той самой станции Пьюси, на которой, бывает, критикуют политику Министерских чиновников и самого Министра. Дочь как будто бы одумалась и стала просто заниматься любимым делом в угоду себе и близким. Иную же суть Селвин познали её новые знакомства, о многих из которых нельзя было назвать наверняка даже имя — всего-лишь маски. Эва начала собирать различного рода провокационную информацию, которой позже отай делилась с людьми, противостоящими разражающемуся конфликту. Негласно она помогала раскрывать некоторых коррупционеров, названных политиков, разбалтывающих Министерство изнутри. Так о ней узнали люди Ордена, а позже и косвенно связались. Ава ведёт войну не смертельным заклинанием, а смертельной информацией.
Своевольный оборотень: я играю вид, что лояльна делу, которое избрали мои родители, на деле остаюсь верной себе. Почти как кошка, которая гуляет, где ей вздумается, только принцесса.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Подобная концепция близких людей, которые занимают разные стороны баррикад должна наказать себя жертвами. Чарльз не в курсе того, что его сестра не то, что солидарна со взглядами Ордена Феникса, но даже косвенно помогает оному: мне кажется интересным отыграть момент вскрытия истины, вероятно, за которым так же последуют вышеупомянутые жертвы. В случае, если вы предпочтёте вступление в будущем Эвы в Орден Феникса не менее интересным могло бы быть столкновение персонажей под масками на поле брани. Случайно или намеренно. Возможно ли исправить мышление Эвы для Чарльза? Или исключение её из семьи будет горькой необходимостью? Как сильно ценится жизнь сестры?
И это не говоря о многочисленных флешбеках, в которых более полно можно было бы раскрыть взаимоотношения персонажей.

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Смерть Таддеуса Пьюси прозвучала агогикой в выверенном такте движения Пожирателей Смерти, а ключевая радиостанция и вовсе предпочла правильным словам траурное молчание. Немая она была совершенно бесполезной. Преждевременная кончина преданного делу Тёмного Лорда последователя вызвала резонансное отношение к последствиям, но даже здесь играло роль определённое большинство мнений. Обиженные, уязвлённые, они выставляли клеймс к бывшему товарищу, как к обычному средству — средством являлись они все.
Проще всего было заменить сколотое звено его золотым двойником: обратиться к вдове, надавить, если требуется, убедиться наверняка в дальнейшем продуктивном сотрудничестве на продиктованных условиях. Желающих проявить себя в столь деликатном деле оказалось гораздо больше, чем добровольцев для поля брани. Привлекательная, не утратившая свою сексуальность женщина едва ли станет звать на помощь, вряд ли сможет оказать сопротивление: её образ, обработанный воображением, представлял собою жертву — так ли удивительно, что иные захотели отдать ей больше одного приказа. Вот и весь авантаж. И всё же проследить за наследием «WWN» должен был Селвин — не менее алчущий, но в совершенно ином плане. Всё потому что Элизабет Пьюси была гораздо важнее для Пожирателей, чем полагало большинство, а имение дома чистокровных не терпело отсутствие уважения.
Мужчина уверенно шёл вдоль бульвара, периодически поворачивая светловолосую голову к каменным лицам частных домов, сверяя их с потускневшим импринтингом из памяти. Опережающая наступающий вечер прохлада забиралась под воротник, отворачивал лацкан плаща приятно охлаждая. Прохожих практически не было, лишь редкие хозяева возвращались домой с покупками или выходным настроем спешили прочь. Фонари загорелись аккурат по расписанию, став многоликим подобием солнца: его искусственные ипостаси растянулись вдоль улицы, заставляя разбегаться тени, устилать широкой решёткой асфальт.
Наконец обнаружив необходимое крыльцо, Чарльз сворачивает на выделанную дорогим камнем тропинку. Взгляд задевает каббалистический абрис небольшого аксессуара возле лестницы: наученные некоторым секретам артефакторики мужчина узнаёт в нём искусно обработанного аргуса — магического стража порядка. Сложная технология требовала искусной руки для выполнения подобного, сам чиновник едва ли бы справился с воплощением подобной идеи. Отводя взгляд, мужчина приближается к двери, трость беззвучно опускается на ковёр. Три негромких, вежливых постукивания: Селвин является соседом через дверь, а не чиновником через разрешение каминной сети.
— Здравствуй, Элизабет. — Произносит бесцветным голосом мужчина, стоило вдове приоткрыть дверь. Их нейтральное знакомство в череде прошлых раутов позволяет себе обращение по имени. Обращение по имени к человеку, о котором не знаешь ничего, кроме имени. А что он знал о Таддеусе? Вопросы должны задавать себя правильно. Было ли ему важно знание о Таддеусе? — Как не последний человек в Министерстве я смог узнать некоторые детали о смерти твоего мужа. — Он пропускает излишек официоза про комфорт и время разговора: если его визави беседа действительно неудобна, она скажет об этом сама. — Тебе могло быть это интересным, поэтому. — Он не договаривает, позволяя фразе повиснуть в воздухе; голубой вектор следит за тем, как могла бы истолковать окончание Пьюси.

DAVE FRANCO

Имя: Джек Возраст: 23-27 Чистота Крови: магглорожденный

Сторона: Нейтралитет. разделяет взгляды ОФ Занятость: правая рука владелицы "Волшебного зверинца", зельевар, мошенник и бывший карточный шулер

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
- Джек родился в бедной многодетной американской семье и как старший сын с детства старался приносить в доме пользу. Отец был недееспособен, а мать тянула всю семью на себе. Тогда он и стал мелким жуликом, который ловко подрезал кошельки. Иногда казалось, что спасает его только чудо.
- Случайный всплеск магии появился в 10 лет, когда Джек убегал от справедливой расправы за кражу. Именно тогда оказалось, что у него имеются магические способности и в будущем он может обучаться магии. Ильверморни стала его счастливым билетом в новую жизнь, но увы, обучение не стало для него благом.
- Перевоспитать бывшего жулика оказалось не так и просто. Джек был умен и у него могло случится большое будущее, но увы, после выпуска он провернул большую аферу, после которой его семья получила достаточное количество денег для неплохого существования. Делалось это, конечно, из благородных побуждений, только вот МАКУСА этот факт не порадовал и Джеку пришлось срочно убегать из страны.
- В магическом Лондоне он некоторое время скрывался, пока не встретился с Дженни. А поскольку магических существ он любил, то найти общий язык им оказалось довольно легко, а когда Джен стала владелицей - он стал ее правой рукой.
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Дженнифер такой себе владелец из-за своей рассеянности и увлеченности и за ее спиной точно должно быть крепкое плечо. К тому же, порой, она элементарно забывает о каких-то делах, а Джек любезно напоминает, что давно пора бы перекусить и вообще скоро встреча с кем-то из поставщиков ингредиентов для зелий.
ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Очень хотелось бы оставить именно этот образ, но обсуждаемо все, кроме имени. Вообще все. Только найдитесь.
К себе персонажа не привязываю, даю полную свободу действий. Планы на игру помимо меня - имеются, все обсудим.

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Август и сентябрь являлись одними из самых успешных сезонов, когда люди приходили в "Волшебный зверинец" не за средствами для ухода и упомрачительными зельями мисс Дженни, а именно за волшебными существами. Дети собирались в Хогвартс и покупали для себя спутников, а спустя месяц родители прибегали для того, чтобы найти очередные средства для ухода, ведь не каждый ребенок справлялся с возложенной на него ответственностью. Впрочем, владелица всегда старалась помочь и проконсультировать по мере возможности, чтобы таких последствий не возникало, но какие знания отложатся в юных головах, занятых учебой?
Вот и сегодня во вроде бы обычный день в зверинце было много посетителей и Дженни только и успевала крутиться от одного к другому. Ее первый помощник Джек тоже успевал показываться и тут и там и сгружал на себя часть обязанностей, пара продавцов была вызвана на подмогу, в общем, работа кипела и шла дальше. Но даже в столь чудесный день не могло обойтись полностью без неприятностей.
Когда в волшебный зверинец доставляют животных, самое главное при этом - сразу не пересаживать их в общие клетки, а дать адаптироваться, особенно если они не выведены в домашних условиях, а привезены издалека, иначе те начинают пугаться. Вот и сейчас в чулане стояла клетка с растопырниками, а кто-то из стажеров поставил недалеко клетку с диринарами. Животные о чем-то не смогли "договориться" и теперь в отдельном помещении стоял писк и недовольное квохтание, которые из-за шума в общем зале было не очень-то слышно. Поэтому Дженни упустила тот момент, когда растопырники что-то перегрызли и смогли выбраться из клетки.
Целая толпа крысоподобных существ бросилась под ноги посетителям, раздался громкий визг и в зверинце началась вовсе не веселая паника. Дженни бросилась в гущу событий, выкрикивая успокаивающие слова и пытаясь хоть как-то утихомирить посетителей, но некоторых это нисколько не убедило. Одна из дородных волшебниц в панике подняла палочку и выкрикнула
- Конфундус! - целилась она, понятное дело, в кого-то из бегающих растопырников, но Дженни храбро прыгнула вперед и выкрикнула заклинание, которое первым пришло в голову
- Колорум! - два несовместных заклятия встретились и в зверинце очень ощутимо бахнуло, отбрасывая двух человек в стороны. Дженнифер со стоном и держась за голову, стала выползать из-за стойки, пока к ней спешил Джек.
- Белые волосы тебе не идут. Синяя кожа тоже, - прокомментировал помощник, пока владелица оглядывала себя и не знала, плакать ей или смеяться с произошедшего. Между тем, пара бегающих низзлов уже словили часть растопырников и загнали их обратно в клетку. Угроза была ликвидирована... А вот состояние владелицы зверинца - нет!
- Колдомедик! Тут есть колдомедик? - замахал руками Джек, привлекая к себе внимание.